Новое на сайте

Популярное

Александр Торопцев. Подвиги России - Двенадцатый подвиг. Российская и советская наука

E-mail Печать PDF
Оценка пользователей: / 10
ПлохоОтлично 
Оглавление
Александр Торопцев. Подвиги России
Первый подвиг России
Второй подвиг России. Преодоление распри. XI-XV вв.
Третий подвиг России. Русское Возрождение
Четвертый подвиг России. Русская иконопись
Пятый подвиг России. Русские Православные храмы
Шестой подвиг России. Русская православная церковь
Седьмой подвиг России. Первопроходцы Сибири
Восьмой подвиг России. Московский вариант создания державы имперского типа
Девятый подвиг России. Русская армия
Десятый подвиг России. Русская литература и искусство. (Золотой век)
Одиннадцатый подвиг России. Великая Отечественная война
Двенадцатый подвиг. Российская и советская наука
Все страницы

Двенадцатый подвиг. Российская и советская наука

Странная забывчивость

Изучая историю российской и советской культуры, науки, искусства невольно натыкаешься на факты трудно объяснимой забывчивости русских людей, россиян. То они забудут секреты воинского единоборства, которыми чудесно владели еще в VI в. славяне, то секрет раствора кирпичной и каменной кладки, то искусство литься…

Я лично в семидесятые годы XX в. в сельскохозяйственных глубинках Красноярского края не мог найти мастера, способного подковать коня, найти плотника, способного срубить пусть не терем расписной, ну уж хотя пятистенку без единого гвоздя. Их деды да прадеды оставили им такие срубы, которые сто лет простояли, и еще пару раз по столько простоят. Мне приходилось переделывать эти избы под магазины, аптеки, парикмахерские. Как работали в девятнадцатом веке плотники! В годы развитого социализма они вымерли как динозавры – за ненадобностью.

А в начале перестройки в дефиците были классные каменщики, печники, краснодеревщики. А по сей день наши столяры не научились производить мебель, которую мастерили их прадеды. Иной раз зайдешь в магазин, где продают антиквариат – какое чувство линий, объемов, какая филигранная для обычной-то мебели техника, как уютно сидеть было в кресле, сработанном в девятнадцатом веке! Несложное вроде бы дело – скопировать старые лекалы, высушить дерево и хотя бы уж повторить образцы прошлого. Почему-то пока не получается.

«Но какое отношение к науке имеют приведенные примеры автора?!»

 

 

Инженерный корпус

Чтобы ответить на этот вопрос самому, я бы посоветовал любому желающему либо посетить какой-нибудь совсем недавно известный «ящик» (Научно-исследовательский институт), либо поговорить по душам с каким-нибудь инженером, ученым, работающим (еще работающим!) в одном из таких «ящиков», либо поверить мне на слово. Я говорю не ложно. Я знаю это тему, можно сказать, из первых рук.

В 1967-2000 гг. мне приходилось шабашить, зарабатывать летними месяцами, либо в «ночных охранах» деньги на семью, на книги. Я познакомился на «шабашках» с сотнями, тысячами студентов технических ВУЗов (очень редко с нами работали гуманитарии), с аспирантами, кандидатами наук. Однажды со мной работал даже доктор технических наук, хотя он тихо скрывал это от нас.

Все они работали, а студенты мечтали работать, в научных учреждениях. Все они были зачарованы магией поиска, великими достижениями советской инженерии, советских ученых. Часто на перекурах, либо под стаканчик субботней водочке после бани они с волнением говорили о своей профессии… Конечно же, мы говорили и о женщинах, и травили анекдоты, а как же без этого?! Но тема профессиональная постоянно всплывала в наших разговорах. И жадно светились глаза моих коллег по «шабашкам», и становились они похожими на пацанов, гордившихся любой победе советских мастеров спорта, ученых, инженеров. Мы этим жили.

В 1993 г. я устроился ночным охранником в большой универсам. Под вечер пришел на объект. Светлый торговый зал, красочные витрины, небольшая дверь за рядами прилавков. За дверью – другой мир. Серый, каменно металлический, продуваемый ветрами реформ, гнило пахнущий, с парой огромных визжащих ворот, с темными коридорами и с небольшой комнатенкой, где тесно стояли стол, шкаф, деревянные ящики с солдатской постелью поверх: матрац, подушка, одеяло, давно вышедшее даже за пределы БУ. Было еще здесь два стула, едва поместившиеся в скупом на воздух помещении без окон, без вытяжки.

Но воздух здесь был!

На стульях и на лежаке сидели в ожидании зарплаты пятеро моих новых сослуживцев. Инженеры. Я эту породу людей чую, я знаю их. Двум за сорок, двум под пятьдесят. Пятому под шестьдесят. Чуть позже, когда мы «прописали» меня парой бутылок водки, а потом обмыли еще такой же дозой их зарплату, я узнал, что двое из них – заведующие секторами, двое – заместители начальников отделов, а тот, что постарше, - заместитель начальника отделения, доктор технических наук. «Инженер от Бога», - так называли подчиненные своего шефа. Впрочем, здесь, в охране, он занимал должность не самую высокую. Работали они в одном из крупнейших КБ бывшего СССР, России. Машины этой фирмы постоянно вызывали и вызывают восторг и зависть специалистов на самых престижных авиасалонах планеты.

Машины этой фирмы красовались на стенах нашей комнатенки, и так было много воздуха в ней! И с такой гордостью пять специалистов, которых с ногами и руками оторвала бы любая зарубежная фирма, говорили о своих самолетах, об уникальных их характеристиках, что я быстро забыл, где мы находимся.

В те жуткие для российской науки, для инженерного корпуса годы в стране великой по вине высокопоставленных чиновников и руководителей стали забывать нет, не секрет кирпичной кладки или кладки печей да каминов, но воистину величайшее дело россиян – Российскую и Советскую науку, инженерию. Высшие руководители отнеслись к науке, как относятся к назойливому бедному, незаконнорожденному родственнику чванливые и породистые богатеи, зорко отслеживающие чистоту породы и делающие все, чтобы незаконнорожденные не появлялись в их роду, а уж если они появились, то быстро забыли об их роде, были вычеркнуты из родовых списков.

Но российские и советские ученые, и инженеры бедными родственниками не являлись! Кроме того, они с обостренным чувством происходящего отнеслись к тому, что их поставили перед дилеммой: либо голодайте, либо приспосабливайтесь к современной жизни. А как им было приспосабливаться, если они всю жизнь – кто-то двадцать, кто-то тридцать и даже сорок лет! – отдали любимому делу, познали его в совершенстве, создали не просто лучшую в мире технику, но огромнейший задел, распахнув ворота в удивительные по возможностям научные и инженерные миры?! Им нужно было их осваивать. Кроме них этого сделать не мог никто ни в России, ни на Земном шаре. Это – не голословные мысли патриота великой страны, это – истина, многогранная истина, как многогранен мир, сотворенный российским и советским инженерным корпусом. В настоящее время то там, то здесь в СМИ прорывается (иной раз вынужденно, с явной неохотой) информация о великих делах нашей науки и техники в Двадцатом веке. Я не буду приводить эти примеры. Напомню лишь о некоторых, на мой взгляд, самых ярких.

Зимой 2004-2005 гг. правительство США обратилось к правительству Российской Федерации с просьбой помочь американским судам доставить на американскую научную станцию в Антарктиде необходимые продукты, снаряжение, оборудование. В США для этой задачи не нашлось ледокола, способного крушить шестиметровый лед. В России подобные ледоколы строились 50-40 лет назад. Американским ученым и инженерам, сработавшим в XX в. тоже прекрасно, не удалось создать подобного рода, класса, уровня ледоколы. Вы думаете, они просто не хотели их конструировать, строить? Захотели бы – сделали? Э-э, нет! Такая могучая техника, кроме практической выгоды, дала бы американскому инженерному корпусу и США большую моральную выгоду. Все земляне знают, как любят американцы гордиться своей страной, своими достижениями. И это – правильно. Но вот ледокол им оказался не по силам! А советские инженеры построили атомные ледоколы полвека назад. Кто кого опережает?

Чуть позже в СМИ прошла информация о том, что Япония решила закупать советские ракеты у России для запуска спутников на околоземную орбиту. Япония – страна чудес! Она выпускает лучшую в мире радиоэлектронную аппаратуру, у нее налажено производство робототехники, лучшей в мире. На международных выставках японские роботы в футбол играют… Казалось бы, у японцев в технических задачах не должно быть проблем. Есть проблемы у японцев, не могут они создать надежную ракету, которую в Советском Союзе наладились выпускать еще в 1957 г. Кто кого опережает?

Недавно по ТV говорили о «вертикалках», о самолетах с вертикальным взлетом. Да, я видел эти самолеты в 1968 г. на воздушном параде в Домодедово. Опережали мы в этом деле все страны на несколько лет. И вдруг во времена перестройки российское правительство продало документацию лучшей в мире «вертикалки» американцам. Дело-то, в общем, не плохое, продавать документацию даже современной техники. Но только при условии, если вырученные за продажу средства пойдут на разработку еще более современных машин. Это было сделано, простите, торгашами не своего товара? Нет. Иначе бы я не встретил в пахнущей гнилью комнатенке одного из московских универсамов тех инженеров, которые творили и, слава Богу, продолжают творить подобные машины, подобные чудеса творческой, инженерной мысли. Они тянут этот воз по двум причинам: потому что они Инженеры и Ученые и ничем другим заниматься не могут и не хотят, а еще потому, что они настоящие россияне, патриоты в высшем понимании этого слова. Они не уйдут. Они будут стоять до последнего. До последнего. То есть до последнего своего часа. Они и стоят. 50-80 летние инженеры, ученые делают все, чтобы не прервалась нить знаний, чтобы дождаться молодых и талантливых выпускников российских ВУЗов. Пока выпускники идут в «ящики» неохотно. Пока «старики» ведут бой одни. Сколько времени они могут протянуть? Пять, десять лет, может быть пятнадцать. Если за это время ситуация в инженерном деле, в инженерном корпусе не изменится, то … Россия рухнет.

Рухнет! Потому что сейчас она стоит только подпираемая советскими ракетами. Они пока еще лучшие в мире. Пока.

 

Разночинцы

В предыдущие двести лет, во времена промышленного переворота и научно-технической революции в науку и в инженерию шли в основном разночинцы. Оно и понятно. Таким титаническим трудом потомственным аристократам, дворянам, графам, баронам, князьям, великим князьям, а тем более царям, заниматься не с руки. Не престижное это занятие, не барское. Бывало, конечно, что и от аристократов люди уходили в науку, но бывало это редко. Я не обвиняю аристократов в их нежелании возюкаться с формулами, а тем более с железом, да с разными микросхемами. «Каждому – свое». Это сказано давно и верно. Наука и инженерия отнимала и отнимает у верных своих подвижников все время: рабочее, свободное и даже время сна. Не до приемов и балов, знаете ли. Не до круизов. Вообще не до чего.

Но и аристократы, и люди познатнее, то есть самые высокопоставленные россияне должны, в конце концов, помнить, если они считают себя россиянами, что, например, в XX в. Советский Союз был впереди планеты всей только в научной сфере, инженерии, да еще, пожалуй, в балете. (Автор известной песни верно это заметил). Должны помнить. Но не помнят.

А ученым и инженерам неудобно про себя напоминать, да и некогда, и стыдно: вроде бы как с протянутой рукой ходить … лучшим-то в мире специалистам! Это – интеллигентное, это – разночинное, это – простонародное, русское.

Удивительно! Инженерный корпус, состоящий в настоящее время, в основном, из советских разночинцев, а также из выходцев из рабочих и крестьянских семей, тянет и тянет эту нить, работает, понимает, что иначе просто нельзя. Инженеры да ученые понимают, а те, кто «хоть и деньги им не платит, да музыку заказывают», используя свое очень высокое положение, не понимают этого!

 

Если забудем, то …

В России работали и работают – дай Бог им здоровья и сил! – выдающиеся инженеры, ученые-организаторы научного процесса, организаторы научно-производственных объединений, люди, в которых счастливо сочетаются три разных типа мышления: практического, теоретического и организаторского. Такими сверх качествами обладали Сергей Павлович Королев и его главные сподвижники, не только создавшие быстрее всех в мире космические ракеты, но построившие мощное государство в государстве: ракетную отрасль промышленности. Ракета! Взмывая в космос, она несет в себе труд сотен тысяч талантливых ученых, инженеров, рабочих. Трудно себе представить, как много ума в какой-нибудь ракете сорокалетней давности, например, в баллистической ракете 8К-63, которую обслуживала часть, где лично я служил в 1969-1971 гг. Это – несколько наук, таких, как математика, химия, физика, металловедение и так далее. Десятки научных направлений,  докторских диссертаций. Это – мысль и труд. Титану такой труд не мог присниться даже в кошмарном сне!

А подобных отраслей в XX в. в Советском Союзе было создано много: ядерное и термоядерное оружие; атомная энергетика; атомные ледоколы и подводные лодки; электронная промышленность; строительство гидроэлектростанций; самолетостроение; вооружение и так далее. И в каждой отрасли – гении, таланты, выдающиеся люди, о которых даже сейчас, когда СССР распался, и наступили времена безрассудной болтовни, говорить нельзя. А знать о том, что они жили, что некоторые из них еще живут и работают во благо России, нужно. Потому что работали и работают они также самозабвенно, как те люди, которые спасли коллекцию Николая Ивановича Вавилова…

Очень жаль, что до сих пор никто не рискнул издать «Энциклопедию. Гении России» - замечательная получилась бы работа. Она многое рассказала бы о  российском человечестве. О научном подвиге тех, кто был всегда не шибко богат, но, тем не менее, всегда стремился к высочайшим вершинам мысли и дела. А если кто-нибудь напишет и издаст многотомник обо всех достижениях российских и советских ученых и инженеров в XIX-XXI вв., то все читатели поймут, какой огромный вклад внесли эти великие люди в цивилизационный процесс. В настоящее время принято ругать все советское. Но вот что интересно. За 36 предыдущих лет (сейчас 2011 год) в странах бывшего СССР и в России не было создано ни одной современной отрасли народного хозяйства, более того, не построено ни одного крупного, стержневого, опорного для какой-либо старой отрасли завода. А Россия все стоит. А Россию все побаиваются. С Россией считаются. Почему считаются? Потому что советскими учеными, инженерами, рабочими в послевоенные тридцать лет было создано так много, наработано так много, что … пока этого хватает россиянам.

Такая книга, конечно же, нужна. Она поможет встряхнуть беспечных, образумить глупых, разбудить крепко уснувших и обленившихся.

Но не это главное. Главное, что все россияне должны, наконец, понять, чем они сейчас сильны и что эту силу, этот научно-технический потенциал ни в коем случае забывать нельзя. Его нужно использовать для очередного рывка в тайны мироздания, в те запредельные пространства мысли и дела, которые манят всех думающих людей. Если вдруг россияне по какой-либо причине забудут о наследстве своих отцов, дедов и прадедов, то они, во-первых, поставят себя на грань пропасти, в которую их наверняка столкнут те, кто давным-давно мечтает это сделать, а, во-вторых, они будут последними в ряду дураков всех времен и народов.

 

{jcomments on}